Аутодафе - Страница 68

Как мне показалось, прошло не меньше двадцати минут, прежде чем я разобрался с этой проблемой.

— Надеюсь, ты наелось на год вперед, — сказал я тяжело взлетевшей «птахе» Пугала.

— Держи карман шире, — возразил мне Проповедник. — Оно никогда не бывает сытым. Даже после кровавых ванн.

Я вернулся на дорогу, где и застал господина Хюбера, разговаривавшего с ученицей. Солдаты уже впрягли лошадей в воз и готовились выступать назад, в город.

— Куда вы пропали, господин ван Нормайенн? Мы уже начали беспокоиться. Ждем только вас. Пора ехать.

— А брат Курвус?

— Я не смог его остановить. Да он и слушать, если честно, меня не желал. Отправился по следам вёлефа, попросив рассказать о случившемся приматору. Мы с вами должны проследить, чтобы городской глава отправил гонца к епископскому легату в Вазень и копию письма епископу Карлу. Они знают, что делать.

— Вот вы этим и займетесь, господин Хюбер. К сожалению, у меня есть куда более важные дела.

— Твое молчание говорит само за себя, — сказал я Проповеднику.

Он зыркнул на меня, рассеянно вытер кровь на щеке, посмотрел на оставшуюся чистой ладонь.

— Знаешь, Людвиг. Что бы я там ни говорил, тебе это все равно, что пиво для беса. Не изгонишь.

Проповедник сегодня только и делал, что проводил дикие сравнения, которые, впрочем, были мне вполне понятны.

— Ты неправ. Я часто к тебе прислушиваюсь. Иногда ты даешь прекрасные советы.

— Но те, что касаются твоей шкуры, ты отметаешь не глядя. Кыш, проклятущая!

Он отмахнулся от бумажной птицы, крутившейся вокруг него наподобие гигантской летучей мыши. Пугало не спешило являться, отправив с нами своего представителя. Я перепрыгнул через небольшую канаву, где собиралась дождевая вода, обошел кусты уже успевшей завязаться малины и какое-то время слушал щебетание птиц, затем ответил:

— Твое желание сохранить мое здоровье делает тебе честь, старина. Но моя работа предусматривает риски.

— Охотиться за сбрендившим колдуном в твои обязанности не входит.

— Охотиться за сбрендившим вёлефом, способным без всякого дара насыщать силой не только себя, но и души.

— Если мои предположения верны, брату Курвусу потребуется моя помощь. Он даже не увидит своих врагов, пока не станет слишком поздно.

— Ах, ты у нас теперь спасителем каликвецев заделался. Очень благородно.

— На Чертовом мосту он вместе с отцом Мартом спас мою шкуру. И Львенка тоже.

Проповедник отмахнулся от меня. Он был против идеи следовать за монахом и считал, что мы давно уже должны были убраться из этого кантона.

Я шагал через лес, залитый солнечным светом, мимо золотистых старых сосен, все сильнее забирая на юго-запад, к горам, все больше удаляясь от населенных мест. Брат Курвус ушел ненамного раньше меня, но догнать его никак не удавалось, несмотря на всю мою прыть. Могучий монах двигался в таком темпе, что по прошествии трех часов я все еще значительно отставал от него.

Связываться даже с обычным колдуном — себе дороже, а уж с тем, кто использует темную кровь, и подавно. В школе я достаточно наслушался легенд о вёлефах и о том, как император Семптимий, еще до завоевания северных стран варваров, сражался со своим сенатом, где было трое таких колдунов, которые, я уверен, были не чета нынешнему. Историки рассказывают, что в той бойне за четверть часа пало два легиона, и в древней Ливетте разверзся настоящий ад.

Так что я понимал всю степень риска. Но мало того, что эта тварь мутит с кровью, она еще и пытается как-то влиять на души, а это уже сфера моих прямых обязанностей. То, к чему меня готовили, то, за что мне платят. Моя работа — избавлять мир от темных сущностей, и интуиция говорила мне, что там, где вёлеф, там и души, которым не слишком хочется в ад, где их с распростертыми объятиями ждут твари вроде мастера Титко или того демона, которому отец Март дал крепкого пинка на Чертовом мосту.

Брат Курвус появился на моем пути в пяти шагах, выйдя из-за соснового ствола, за которым прятался. Обнаженный меч в его руках, острием направленный мне в грудь, говорил сам за себя.

Я резко остановился, раздумав браться за кинжал, посмотрел в прищуренные, подозрительные глаза монаха. Он был напряжен и собран, готов к прыжку и удару, если я сделаю хоть одно неосторожное движение.

— Отличный поворот, — язвительно изрек Проповедник. — И что ты намереваешься делать теперь?

— На всякий случай хочу сказать, что мы знакомы, — осторожно произнес я, — Людвиг ван Нормайенн. Страж.

Мои слова не уменьшили его подозрения, и он не сказал мне ни слова. Тяжелый крест, который он сжимал в левой руке, по краям начал мерцать.

— Мы встретились в конце прошлого года, в ущелье, под Чертовым мостом, рядом с водопадом, где погиб другой страж. Вы были с отцом Мартом, инквизитором, также прозванным Молотом Ведьм, действующим по распоряжению коллегии кардиналов.

— Что было на камне в ущелье? — после секундной паузы спросил у меня каликвец.

— Знак Алгол, ложный след, которым пытались навести на городскую ведьму. Второй раз мы встретились у нее в доме.

— С кем я оттуда ушел?

— С Львенком, — сказал я и поправился: — С Вильгельмом дер Клюром.

— Куда мы пошли?

— К художнику.

Брат Курвус усмехнулся, опустил меч:

— От кого вы вчера убегали, Людвиг?

— От старг.

— Да. Это вы. — Он убрал меч в ножны и кинул мне крест.

Я поймал его правой рукой:

— Как видите, я не обжег руку и не исчез в облаке серы.

— Извините, страж, но колдун может принять любой облик. К тому же я совершенно не ждал вас увидеть. Зачем вы пошли за мной?