Аутодафе - Страница 127

127

На этот раз я успел сделать то, что у меня не получилось в Королевской пуще. Брошенный мною кинжал вонзился в вихрь и исчез в нем. Песок опал шуршащим дождем, показывая мне скрючившегося от боли человека с раной в боку, но прежде, чем я успел оказаться рядом с ним, его закрыли две темные души.

Знак, прилетевший с края поляны, где уже находился Альберт, лопнул холодом, парализуя их. Я поднял окровавленный кинжал с травы, но колдун, прижимая рану, уже бежал прочь. Достать его в одиночку сквозь толпу у меня не было никаких шансов. Так что я решил сперва добраться до Мириам.

Отпихнув ногой темную душу в обличье маленького ребенка, я прыгнул под прикрытие мощнейших фигур магистра.

Кроме Мириам и Альберта здесь было еще восемь человек. Шестеро наемников стояли по периметру так, чтобы их не задевали парящие и видимые обычным людям знаки, и приканчивали прорывающихся, еще один тащил на плечах раненого товарища.

Мириам, как всегда с прямой осанкой и прической, ничуть не пострадавшей во время боя, держалась молодцом, но по ее лицу было видно, что колоссальные силы, которые она тратит, чтобы сдержать натиск, на исходе.

— Черт побери! Он их убил! Целый табор убил! Но ты ранил его. Молодец! — Она посмотрела туда, где за толпой виднелась скособоченная фигура, вокруг которой едва заметно клубилась легкая пыль. — Теперь надо его добить.

— Убив его, мы не избавимся от темных. Они не исчезнут, просто больше не будут под его контролем! — возразил Альберт.

— Решим одну проблему, затем займемся другой. Будь последователен. Ты остаешься со мной. Людвиг, готов рискнуть?

— Нас окружает не меньше сотни этих тварей.

— Я отвлеку их фигурами. Какое-то время они будут видеть только меня. И проложу тебе мостик, чтобы ты добрался до него.

— Знаешь, сколько сил на это требуется? — мрачно спросил я. — У тебя их уже нет.

— Слишком рано списываешь меня со счетов. Вперед!

Дождь из знаков, выпущенных ею, рухнул с небес, с грохотом вспарывая землю, уничтожая тела, фургоны, бочки, ящики и обезумевших лошадей, носящихся среди огня, дыма и разорванной плоти. Почти десяток темных душ, сумевших избавиться от своих оболочек, с воем носились вокруг нас, пытаясь прорвать преграду.

Я прищурился, оценивая расстояние до колдуна, двигавшегося на пылевом вихре рывками, каждый раз прыгая не больше, чем на пять ярдов. Он пытался добраться до леса за рекой, чтобы скрыться, уйти и затеряться.

Я выскочил из-под прикрытия фигур, побежав по горящей земле, по чему-то мягкому и окровавленному, едко пахнущему, дымящемуся и отвратительному. Почти сразу же Мириам активировала весь свой арсенал, выманивая темных на себя, и я надеялся, что она сможет продержаться до моего возвращения.

Тех немногих, кто вставал на моем пути, забирал кинжал, захлебывающийся от переизбытка хлынувшей в него силы. Несмотря на то, что дорога оказалась практически свободна, колдун увеличивал расстояние между нами. Даже будучи раненым, передвигался он гораздо быстрее меня. Несколько раз цыган оглянулся, оценивая, смогу ли я его догнать, но мы оба понимали — не смогу.

Я сунул пальцы в рот, свистнув так, что на мгновение заглушил грохот знаков, и продолжил бег. Одна из душ, уже лишившаяся тела, увязалась за мной, пришлось остановиться, чтобы разобраться с ней.

Вьюн оказался рядом, весь в чужой крови, пахнущий гарью, но по-прежнему послушный командам, которым его научила Кристина. Я запрыгнул в седло, и конь, подчиняясь приказу, взял стремительный галоп через луг к реке и лесу.

Колдуна я смог настичь, когда мы оба оказались на другом берегу. Каждые несколько секунд его ноги окутывала пыль, подхватывала, бросая вперед на несколько ярдов, и вновь оседала. Полноценного вихря не получалось, но и того, что у него было, оказалось вполне достаточно, чтобы убежать от пешего, но не от конного.

Он повернулся ко мне, швырнул пригоршню земли, и кольцо Гертруды на моем пальце зазвенело, Вьюн испуганно заржал и встал как вкопанный. На лице человека появилась досада, он ожидал совсем иного эффекта.

— Откуда у тебя кинжал? — Я покинул седло.

— Ты ничего не добьешься, страж.

— Твоей смерти — добьюсь, — пообещал я.

Я видел, что он быстро залечивает рану, которую мой клинок нанес ему совсем недавно. Прижимал ее левой рукой, держась уже более ровно, и бежать больше не спешил. Мы стали медленно кружить друг вокруг друга.

— У тебя нет дара, но ты управляешь душами.

— Дар? Кому он теперь нужен! Все скоро изменится, и ваша власть канет в вечность. Мое оружие лишь первое, но не последнее.

— Кинжалы, цыган, создаются для того, чтобы уничтожать темные души, а не создавать их. Ты совершил глупость, пользуясь им.

— Каждая из них дарует мне жизнь, — сказал он и, подхваченный пылью, оказавшись рядом, сделал низкий выпад.

Я отбил его, понимая, что достаточно одного укола, чтобы умереть. Атаковал сам, едва не распоров ему ухо.

— Каждая душа — это жизнь! Здоровье! Власть! Сила! Могущество! — Похожий на змею черный клинок то и дело мелькал в опасной близости от меня, я с трудом успевал защищаться, и стоило мне перейти в наступление, как он, подхваченный пылью, разорвал дистанцию.

— Что, жизнь твоих соплеменников стоила этого?

— Как и жизнь многих других.

— Слишком много ты их наплодил, цыган, для того чтобы держать под контролем. Они расползлись по дорогам и привлекли внимание стражей. Твоя жадность тебя погубила.

Он зарычал, ринулся на меня. Приходилось признать, на ножах он дрался отлично. Из-за опасности его клинка мне приходилось осторожничать, обороняться, а он наседал все сильнее и сильнее.

127